Книгу Феликса Шмиделя невозможно отнести по ведомству той или иной науки: она располагается где-то между философской антропологией (очищенной от привязок к «социальному»), собственно философией (как рассуждением о первоначальных сущностных смыслах) и практической психологией. Ее можно читать как «руководство к действию» (подразумевая под «действием» самоосознание), но можно отвлеченным образом получать удовольствие от причинно-следственной жесткости и непрерывности логической конструкции, призванной помочь читателю заново осмыслить важнейшие человеческие ценности.