Режим письма, характерный для сталинского периода, — будь то художественные, публицистические, философско-теоретические, официально-идеологические или автобиографические тексты — несет на себе следы телесности, деформированной войнами, террором, голодом и масштабными административными манипуляциями. Предлагаемый в книге подход к этим текстам объединяет в себе решение двух взаимосвязанных герменевтических задач. Первая представляет собой попытку теоретического осмысления писательских и читательских стратегий в условиях сталинской биополитики. Вторая заключается в стремлении по-новому связать советскую интеллектуальную традицию с современным ей европейским теоретическим контекстом. Книга открывается и закрывается двумя эссе о слепоглухоте и советской слепоглухой писательнице Ольге Скороходовой. При этом слепоглухота рассматривается как аллегория сталинского письма в целом, а опыт самостоятельного изобретения «слепоглухого» языка — как пример преодоления этого режима письма.