В заключительной части трилогии автор показывает, что 2000-й год, так же как когда-то 1000-й, маркирует некий цивилизационный разлом. Формула «Я есть то, что я вижу, и я вижу то, что я есть» помогает ему отыскать в себе важнейшие импринтинги детства. Мартынов свидетельствует о рубеже эпох с присущей ему тонкой художественностью и бесконечным доверием к магическому театру жизни.